Редкая птица среди немчатников не знает славной фамилии МАРТИН и не слышала никогда о легендарных питомниках «Винерау» и «Арминиус». А может, таких птиц и не водится на земле, потому что ВСЕ, кто серьезно интересуется нашей любимой породой, прекрасно осведомлены о выдающейся деятельности братьев Мартин в области кинологии, а их собак знают буквально «в лицо». 1996 год стал для «овчаристов» всего мира годом печали и скорби. 22 августа и 5 сентября, один за другим ушли из жизни два талантливых Учителя, два вдохновенных Творца, два Мастера своего дела, два брата Мартин – Вальтер и Херман. Посвятив себя любимому делу – разведению собак породы, являющейся символом немецкой нации, оба заводчика добились замечательных результатов в этой области, сыграли прогрессивную роль в формировании нового типа овчарок, великолепных по экстерьеру и совершенных по характеру. Их имена встали в истории рядом с легендарным Максом фон Штефанитцем, основателем самой универсальной собаки современности – немецкой овчарки! В 2003 году Вальтеру Мартину исполнилось бы 70 лет. К этому юбилею редакция «Эксцельсиора» представляет вниманию читателей воспоминания Рикардо Карбаяла о давней встрече в Фирнхайме, где ему довелось брать интервью у владельца питомника «Винерау» сразу же после триумфального Зигера 1992 в Дюссельдорфе. Предлагаются также выдержки из того интервью, которое, не смотря на десятилетнюю давность, не потеряло актуальности и по-прежнему интересно для наших собаководов.
Та встреча состоялась десять лет назад, но воспоминания такие четкие, будто все происходило вчера. И лицо человека, которого я помню живым, полным жизни и смеха, тоже не потускнело в моей памяти. Шел сентябрь 1992 года. Я потихоньку подъехал к задним воротам в питомник «Винерау». Узкая земляная дорога, вдоль которой тянулись высокие деревья и пышная трава, неожиданно расширилась, образуя место, где могли припарковаться несколько машин. Когда я подошел к воротам, меня встретили четыре овчарки, прекраснее которых я в жизни на тот момент не видел. Этот рычащий, гавкающий с вздыбленными холками приветственный комитет состоял из Героев минувшей выставки – Победителя, Победительницы, а также двух овчарок, занявших V 4 и V 23 на этом Чемпионате Мира. Я тогда почти испытал искушение просунуть палец через сетку, чтобы Фанта, самая сумасшедшая из этой команды, успела оставить мне на долгую память шрам, который с гордостью я мог бы показывать своим внукам. Но чувство здравого смысла и появление мистера Мартина вывело меня из этого временного помешательства.
НАСЛЕДИЕ ВИНЕРАУ.
 | Еще с тех пор, когда я был очень молод, я слышал о величии собак Винерау, ведь основное разведение Германии в настоящее время построено на двух столпах современных линий: Канто и Кванто Винерау. Я помню, что там, за оградой, меня даже пробирала дрожь возбуждения – ведь эти два собачьих «корифея», а также целый ряд других выдающихся производителей гуляли в свое время по зеленой травке и щенками играли среди диких кустов и деревьев, составляющих ландшафт легендарного питомника. Я мог бы долго стоять неподвижно под наплывом эмоций, но был «спущен на землю» вполне реальным присутствием мистера Мартина, его жены и сына и, конечно же, вышеупомянутого «приветственного комитета», который уже угомонился и занялся важными собачьими делами. Кто-то из них обнюхивал мою одежду, другие проводили дружеские разборки. |
Меня тогда поразили спокойствие и тишина этого ленивого осеннего дня в Фирнхайме, которые разительно отличались от шума и гама, царивших четыре дня назад в Дюссельдорфе, где проходил Чемпионат Мира 1992 года. 1800 собак, семьдесят тысяч зрителей принимали участие в этом потрясающем мероприятии. О «борцовском драйве» хозяина дома напоминали только обожженная на солнце кожа и пластырь на руке, прикрывающий свежую колотую рану.
Р.К.: Что случилось с Вашей рукой?
В.М.: Во время судейства рабочего класса сук я вскарабкался на оградительную сетку, чтобы привлечь внимание Фанты. Там были такие острые штыри! Я кричал так, что не заметил, как поранил руку.
Сердечный смех по поводу этого инцидента являлся свидетельством, что боль – это небольшая цена для того, кто считает себя борцом.
Р.К.: Пару лет назад Вы сказали, что больше не будете участвовать в Чемпионатах Мира, так как пора этим заниматься молодым. Почему Вы снова в строю?
В, М.: Да… Я сказал это нарочно, потому что мне нравиться появляться «из-за спины» . Я боец, и я никогда не брошу этим заниматься. Когда люди не ожидают от меня определенных действий, а я выхожу – сильный, с очень хорошими собаками – это производит не слабое впечатление. Мне это нравится (смеется).
И они вышли. За все время существования питомника Винерау они не были так сильны, как в том памятном, 1992 году. Ни один заводчик не получал столько титулов сразу, в один присест. Победитель и Победительница, V 4 и V 23 в рабочем классе кобелей, V 5 в рабочем классе сук, SG 6 и SG 7 в среднем классе кобелей, Победитель младшего класса сук – это слагаемые великолепия, которому сопутствует признание заводчика на самом высоком уровне. Не нужно даже говорить о том, что звание Лучшего питомника тоже было присуждено Винерау.
Р.К.: Что Вы подумали, когда доктор Бекк поставил сначала первым питомник Вильдштайгер Ланд?
В. М.: Я решил, что это сделано для развлечения.
Р.К.: Вы не думали, что этим закончится?
В.М.: Нет, нет, это было нужно для шоу, для публики, чтобы она «аплодировала».
Р.К.: Когда Вы вышли «из-за спины»?
В.М.: Да, да (смеется). Это было так плохо… и так хорошо сработало.
Помню, за два дня до интервью я сидел в гостинице и просматривал заметки по истории Чемпионатов Мира. Я был уверен, что такая слава питомника должна быть обусловлена наличием нескольких Победителей на Зигерах прошлых лет, но не мог вспомнить ни одного с приставкой Винерау. Исследование подтвердило мои подозрения. Стало ясно, что собаки с такой приставкой впервые получили наивысшее признание . Затем мне на ум пришла фраза, которую я слышал давно, не помню, где и от кого, но которая въелась в мою память навсегда. «Меня не впечатляет заводчик, который уже в первый или второй помет получает чемпиона благодаря удаче и большим деньгам. У меня большее уважение вызывает заводчик, у которого есть цель, и который систематически работает для ее достижения. Спустя десять лет, он обязательно получит именно то, что хочет, на постоянной основе создаст тип, который узнает любой». Для этого мастера-заводчика главный момент наступил не через десять, не через двадцать, тридцать, сорок лет. Вальтеру Мартину потребовалось пятьдесят лет, чтобы увидеть, как дело всей его жизни вознаграждено сторицей. Три титула Победителя на одном Чемпионате – достижение, достойное книги рекордов Гиннеса.
Р.К.: Когда Вы начали заниматься породой?
В.М.: Когда мне было десять лет, я купил щенка в ресторане неподалеку от нашего дома. Это было в 1942 году, шла Вторая мировая война. С этой собакой я занимался до 1950 года, до тех пор, пока мне не пришлось уехать из города на учебу. Мы занимались исключительно дрессировкой, но там все зависит только от баллов, и я несколько разочаровался. Через три года я вернулся, стал ходить на выставки, заниматься хэндлингом. Несколько раз делал попытку приобрести хорошего кобеля, но безрезультатно. Мой отец сказал мне: «Если ты хочешь иметь шанс в собаководстве, то займись разведением, используя правильную суку».
Р.К.: Но Ваш отец не был заводчиком?
В.М.: Нет, он был футболистом. Его вообще интересовали животные в целом, он их очень любил. По его совету в 1957 году я за 250 ДМ купил суку, отдрессированную по SchH -1. Я стал заниматься с ней по нормативам SchH -2 и SchH -3. В то время это была единственная сука, на выставках, имевшая такие результаты. Мне удалось повязать ее с очень хорошим кобелем по кличке Геро. Он был сыном очень известного отборника Цезаря ф. д. Мальманшайд. Геро был не столь хорошего качества, как его отец, но тем не менее…
В этот момент разговора Цамб подошел и устроился на мягкой скамеечке, на которой сидел я и пил очень густой немецкий кофе отменного качества. Герр Мартин прервал свои воспоминания и прокомментировал: «Эта собака просто не может спать на голом полу».
В.М.: От этой вязки мы получили свой первый помет «А» Винерау. Лучший кобель из этого выводка получил кличку Ассо. Мой брат Херман выставлял его в то время довольно успешно, он прошел вторым в Карлсруэ в 1969 году. Некоторое время спустя я поехал на симпозиум с одним очень знаменитым судьей SV . Он провел семинар, на котором много говорил о разведении. Именно там я и увидел суку, поразившую мое воображение. Она была очень крупная, с красивыми движениями, но еще не оформившаяся окончательно. У нее была мелковата грудная клетка, но зато имелась дрессировка по SchH -3. Знаменитый эксперт раскритиковал эту собаку, заявив, что она не достойна для разведения из-за недостаточной субстанции. Но я все же ходил вокруг и раздумывал. Кончилось тем, что я купил эту овчарку. Ее звали Берта, и была она дочерью Победителя 1955 года Альфа Нордфельзена. Эта сука является праматерью всех собак питомника Винерау. От первого помета Берты у меня было две суки. Одна уехала к Эрни Лоеб в США. Другая сука, которую я оставил себе, стала матерью Победителя среднего класса Эльха Винерау. В следующем помете появилась Дикси Винерау. От комбинации Дикси – Ялк Фоленбруннен я получил помет «Л». Все собаки, которые имеют окрас, свойственный для овчарок моего питомника (красное дерево с черным), происходят от Лиане. Лиане была матерью Канто Винерау. А Кванто был продуктом инбридинга 2:2 на Дикси. В те времена подобный тесный инбридинг был разрешен.
Р.К.: Таким образом, хотя мы все время говорим о линиях Канто и Кванто, на самом деле они являются представителями одной линии?
В.М.: Абсолютно. Они являются продуктом близкого разведения. В те времена у нас была ситуация, когда эти два выдающихся кобеля несли всю ответственность за улучшение породы. Один преуспел в производстве кобелей, другой – сук. Кванто был меньшего размера, но с более красивой головой, он производил сыновей. Канто, возможно, в целом был более красивой собакой, но у него были проблемы в строении головы. Он дал породе много красивых дочек. Это напоминает ситуацию недавнего прошлого, когда другая пара кобелей, Квандо и Уран оказали мощное влияние на породу. От Квандо и его сестры Кваны получились хорошие кобели с прекрасными головами, а Уран, больше отвечающий типу Канто, дал хороших сук.
Р.К.: Каждые несколько лет появляется кобель, который вносит значительный вклад в породу. Откуда, Вы думаете, появится новый выдающийся производитель?
В.М.: Следующий Большой Производитель в Германии с великим генетическим потенциалом для поднятия породы будет происходить, поверьте мне, только от Цамба Винерау или Джека ф. Норикум (Оба сыновья Одина Танненмайзе, который является сыном Квандо ф. Арминиус. ). Только от этих двух собак и ни от кого другого. Никогда, никогда!
ПЛЕМЕННАЯ ГРУППА ЦАМБА.
Вернемся в недавнее прошлое. Дюссельдорф. В субботу утром огромная толпа собралась на стадионе для просмотра наиболее важной части Зигер-шау: презентации групп потомства. Судьба Победителя во многом зависит от этого мероприятия. Достойный Победитель должен представить очень большую и убедительную группу сыновей и дочерей. Он должен доказать миру, что способен внести в породу великолепное качество, и что его тип и генетическая сила выражены в его потомках. Цамб тогда сделал именно это. Прогноз герра Мартина был точным. Представленная группа отличалась единством типа: большие, сильные кобели с очень выразительными, мужественными головами. Суки также очень сильные, но с выраженным половым диморфизмом, женственные. Все потомки имели торговый знак Винерау: подпал цвета темного красного дерева, который Цамб передал большинству своих потомков. Вальтер Мартин очень гордился окрасом своих собак. Он шутливо комментировал: «Итальянцы говорят, что у Вальтера есть una maquina dpintura – машина -спрей для покраски, но она эффективна только для него».
Р.К.: Когда вы поняли, что Цамб станет выдающейся собакой?
Г-жа Мартин: Когда ему исполнился год. Вальтер продал его в возрасте трех месяцев.
В.М.: Да, я продал его. Щенком он был слишком спокойный и я продал его в Италию, но подписал с покупателями контракт, по которому у меня было право выкупить эту собаку в возрасте одного года. Когда в годовалом возрасте кобеля привезли к дверям нашего дома, я смог только вздохнуть: «О Боже»! Я выкупил его за громадную сумму денег, но это не важно. Цамб на первом же занятии сделал хватку с первого раза. Он был молод и плохо одет, т.к. приехал из Неаполя, с юга Италии. Позже мы выставили его первый раз в Ульме, где он прошел вторым. Тогда мне говорили, что этот пес добьется больших успехов. Мы снова показали его на ринге у доктора Эрнста Бекка, но тот поставил впереди Цамба какую-то незаметную собаку. Никто не мог этого понять. В конце концов только на Зигер-шау он стал Победителем среднего класса, и с этого момента шел все выше и выше.
Р.К. Как Вы думаете, Цамб продолжит линию Квандо ф. Арминиус:
В.М.: Да, но думаю, что он больше отвечает типу Ики Винерау, хотя мой брат будет утверждать обратное (смеется).
Р.К.: Что же более важно, кровная линия или тип?
В.М.: Кровная линия является самым важным фактором. Кровь – это сок жизни. Это является основным критерием при подборе пары для вязки. Вот пример: Фанта скоро будет течковать, поэтому я должен найти ей супруга с похожим типом, у которого ? такой же крови, но 1 часть совершенно другая, без Рольфа, или другими словами, без Канто или Кванто. Это достаточно трудный выбор. Также нельзя вязать собак с очень хорошим характером друг с другом. Если вы будете использовать только особей с добрым и покладистым нравом, то через три поколения рискуете получить собак настолько спокойных и совершенных, что им никогда не будет нравиться работать и никогда не будет нравиться двигаться на выставках. Для улучшения характера в каждом третьем поколении вы должны использовать абсолютного «идиота» (смеется). Да,одного с очень быстрой кровью, дикого. Это очень хорошо для рабочих качеств будущего поголовья. В случае с Фантой «идиота» искать не приходится, так как она унаследовала свой характер от Ксавера ф. Арминиус. Он был сумасшедшим, этаким «гангстером», и Фанта очень на него похожа в этом. Чтобы позволить вам войти, я должен был закрыть ее в вольере, так как она могла сильно покусать незнакомца. Она успешно охраняет машину и дом.
Р.К.: А «жених» для Фанты должен быть такого же типа?
В.М.: Конечно. Я готов создавать только тип моего питомника, «Мерседес» должен делать машины, которые выглядят как «Мерседес», а БМВ – как БМВ. От Цамба я хочу получить сук. И от Тони Винерау тоже. Я его очень люблю. Он особенный. Когда ему было 6 месяцев, он хотел бы убить всех. Я выводил его на поводке, и никто не мог ко мне подойти. Чтобы отучить его от вредной привычки, я стал брать с собой лакомство и просить прохожих, чтобы они угощали мою собаку. Уже через неделю Тони стал высматривать, что носят прохожие в карманах и больше не пытался кого-нибудь укусить.
Р.К.: Что бы Вы посоветовали тому, кто только начинает заниматься разведением и хочет все сделать правильно?
В.М.: Вы должны купить от очень хорошего отца-лидера и очень хорошей матери самого худшего щенка-суку. Почему? Потому, что никто не продаст вам лучшего. Но зато у этой собаки будет та же кровь, что и у ее более красивых однопометников. Повяжите эту собаку с классным кобелем самой лучшей линии и отберите одного щенка с лучшим характером и анатомией. Будьте очень осторожны, чтобы не попасть в ловушку, отбирая для вязки кобеля, основываясь только на его выставочной карьере. Чаще всего бывает так. Имеется два кобеля-претендента. У одного прекрасные гены для племенной работы, но плохой тренер, у другого не столь интересная генетика, но отличный тренер. На выставке больше баллов наберет собака, которую научили показывать себя. Она начинает использоваться, а второй пес выпадает из разведения. Не допускайте подобных ошибок – порода строится на хороших генах, а не на хорошем тренинге.
Наш разговор тогда на этом закончился, мы вышли наружу, и были встречены новым поколением щенков Винерау. Все они отличались крупными, пропорциональными головами, мощным костяком и, конечно же, типичным для этого питомника ярким окрасом. Один из щенков поднял голову и посмотрел на меня внимательно и серьезно. Под этой типичной невинно приподнятой парой бровей я увидел то выражение, которое свойственно всем овчаркам – совершенное равнодушие к своей стоимости и значимости. Впоследствии мне на ум не раз приходила мысль, а что, если бы эти собаки знали о своем королевском происхождении и положении, которое они занимают в породе в мировом масштабе, вели бы они себя иначе? Ответ был однозначным, он включал в себя все самые лучшие впечатления, которые я получил от того давнего визита: «А почему они должны это делать? Семью Мартин всемирная известность никак не испортила». Я вспомнил скромную металлическую табличку на центральных воротах, с короткой надписью: «Питомник ф. д. Винерау». Такое сдержанное выражение великолепия помогло мне осознать, что такое быть настоящим заводчиком – не показное афиширование, а великая любовь к породе, великая лояльность к друзьям и великая гордость за хорошо выполненную работу
Перевод с английского Н. Хромовой
